Шмон в тюрьме, как следствие кипиша в обществе.
В минувший понедельник в нашей тюрьме, которая заодно и зоне и ЛТП и ИТК, был шмон, кипишь. Один из заключенных, о нем позже, полез на охранника с ножом, когда тот запретил ему чем то заниматься, заниматься тем чем не положено. В общем, приехал ОМОН и всех разогнал по своим полкам. Но это как говорит министр Юстиции М. Ванеев «был только повод, причина в том что мы планомерно наводим порядок. Так или иначе мы постараемся установить в колонии законный порядок без воровских общин и самоуправления». С этим трудно не согласиться как и с тем что это « реальные дела министерства по наведению порядка в системе исполения наказаний, а также намерение и реальные дела Президента по наведению порядка в стране. Динамика есть. То что происходит – наследие и факт сегодняшнего дня с чем мы и пытаемся бороться».
И вот тут, в качестве подтверждения концепции "борьбы с наследием", я хочу вернуться к тому, что министр назвал поводом, к факту нападения на охранника. Дело в том, что сделавший это преступник, уже давно, по моим сведениям претендует на роль «смотрящего» нашей тюрьмы. Это, сам по себе, случай несвойственный для югоосетинского общества. За все годы Советской власти, и пребывания в ГССР, ни тбилисские, ни горийские , воры в законе, надо сказать самые влиятельные в СССР, не смогли распространить в Цхинвале свою идеологию, и посадить ни своего смотрящего, ни вора в законе.
Но то, что теперь у нас наблюдаются попытки насадить воровскую идеологию, и сделать это, уже без помощи, надеюсь, грузинского криминала, это пол беды. Беда в том, в какой уродливой форме это делается. Заключенный, который претендует на роль смотрящего, это тот самый выродок, который, год назад убил, с целью завладеть домом, человека, который его же приютил. Убил и расчленил. Убитый, очень уважаемый в Цхинвале пожилой человек, истинный мастер, которого знал весь город. Этого преступника, в любой зоне, где есть воровские понятия, посадили бы не просто у параши, а даже страшно себе представить где. И вообще выжил бы он там… А у нас, он претендует еще и на власть и деньги
И тут у меня рождается аналогия с тем, что происходит в тюрьме с тем, что творится обществе в целом. Когда преступники и их подельники, ограбившие народ, распилившие его деньги, гуляют на свободе, сидят в парламенте и даже в правительстве, то есть, когда они, становятся неприкосновенными для Закона, вне его, неминуемо порождает уродливое явление, когда распиливший бедного, несчастного человека, становиться «в законе» в тюрьме.
«А что тут такого – думает югоосетинский Чикатило, - если им можно, «пилить» людские надежды, то почему мне и нельзя пилить...но уже людей?»