В суд по делу о теракте в Беслане вызовут Мужихоеву и Ганиева, уже отбывающих наказание

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

В Верховный суд Северной Осетии на очередное заседание по делу Кулаева не явился ни один из вызванных свидетелей стороны обвинения. Суд допрашивал свидетелей, о допросе которых заявили потерпевшие в своем ходатайстве.

Очередное заседание суда по делу Кулаева началось со скандала. Первым показания давал Борис Ильин, в школе он потерял дочь и двоих внучек. Мужчина в слезах рассказывал об их гибели, и женщины в зале тоже сорвались на плач. «За две недели до теракта я приехал из Узбекистана в Осетию жить. Лучше бы не переезжал. За две недели всю семью потерял», - плача, рассказывал Ильин.

«Почему суд не может обеспечить явку в суд Дзасохова и Андреева. Да сколько можно. Я ненавижу прокуратуру, вы покрываете убийц. Я не Кулаева хочу убить, я генерала Андреева убью. Они погубили наших детей. Я смысл жизни потеряла», - кричала Рита Сидакова, потерявшая в теракте дочь. Ее поддержали и другие женщины. В зале начался стихийный всплеск эмоций и был объявлен вынужденный перерыв.

Игоря Корниенко допрашивался после перерыва, когда женщины в зале успокоились. Для дачи показаний он был вызван из Ростова по ходатайству потерпевших. Он является специалистом Государственного центра судебно-медицинской экспертизы, где проводили идентификацию погибших заложников, которых не смогли опознать близкие. Потерпевшие не раз задавали вопросы по поводу генетических экспертиз, касающиеся их точности и сроков проведения. В частности, на одном из последних заседаний суда показания давал экс-министр здравоохранения Алекснадр Сопливенко, который сказал, что на проведение подобных экспертиз нужно от трех до шести месяцев. В связи с этим у потерпевших возникли сомнения по поводу точности идентификации, так как результаты экспертиз присылались семья погибших раньше, чем до трех месяцев.

Корниенко заявил, что любая генетическая экспертиза проводится в сроках от недели до полутора месяцев.

«13 сентября была создана группа, которая занималась идентификацией погибших в Беслане, рассказал свидетель. - Я был старшим этой группы. Моя группа работала по ненормированному графику, без выходных. Уже через десять суток был идентифицирован первый погибший заложник. Учитывая состояние биологического материала — это кровь, мышцы, кости, который был в достаточно хорошем состоянии, нами был заявлен срок идентификации — полтора месяца, не более. Любая подобная экспертиза проводится в таких сроках — до полутора месяцев. Только в исключительных случаях, нужно бывает больше времени».

Корниенко пояснил, что срок экспертизы зависит от биологического материала: на идентификацию по крови нужно двое суток, по мышцам и костям - неделя. «Я не знаю, какой специалист в области генетики бывший министр здравоохранения республики Сопливенко. О сроках — три-шесть месяцев я не слышал».

Корниенко рассказал, что по просьбе родственников, которые не верили в смерть своих близких, по несколько раз проводились повторные экспертизы. «Мы подходили к горю людей по-человечески. Много раз звонили родственники и просили провести экспертизу еще раз. Мы брали повторные анализы у родственников, проводили типирование. Звонили еще раз, мы опять проверяли». Потерпевшие поблагодарили Корниенко за работу.

Разъясняя сомнения потерпевших, Корниенко заверил, что идентифицированы все заложники, и он может гарантировать абсолютную точность результатов. «Я за свою работу отвечаю головой», - заявил свидетель.

Валерий Карлов, потерявший в школе отца, также был вызван по ходатайству потерпевших. 72-летнего отца Валерия Карлова, боевики убили одним из первых мужчин и выбросили в окно. Он показал фотографию горящего спортзала, и обратил внимание суда, что пламя огня красного цвета. «Красное пламя — это пламя напалма. Я не хочу утверждать, что применялся напалм. Но красным цветом горит только он», - заявил Карлов.

Когда допрос свидетелей был окончен, женщины снова потребовали, чтобы была обеспечена явка в суд Дзасохова и Андреева. «Если они не явятся в суд, мы отсюда не уйдем», - заявили они.

Председательствующий судья Тамерлан Агузаров сказал, что повестки о вызове в суд были им направлены по два раза. В последний раз телеграммы были напрвлны на имя Патрушева о допросе Андреева, а также в Совет Федераций, по месту работы Дзасохова, на имя Миронова.

В конце заседания обвинитель Мария Семисынова заявила ходатайство о том, что ряд свидетелей обвинения в силу уважительных причин не смогут явиться в суд для дачи показаний, в связи c чем нужно огласить их показания на предварительном следствии. Это военнослужащие Годовалов, Нуриев, Макутин, Бахтин, которые находятся в командировке в Чечне или уволены из вооруженных сил.

Также по уважительным причинам, заявила Семисынова, в суд в качестве свидетелей по делу Кулаева не могут явиться Гуражев (милиционер, которого боевики захватили по дороге в Беслан), Зарема Мужихоева (отбывает наказание за покушение на теракт в центре Москвы), а также Рустам Ганиев (приговорен в пожизненному заключению за подрыв госпиталя в Моздоке). Представители потерпевших выступили против ходатайства прокурора, так как «конкретно военнослужащий Годовалов, управлял танком, из которого стреляли по школе». Кулаев также не согласился с ходатайством: «Я хочу, чтобы Мужихоева и Ганиев давали здесь показания». Суд, совещаясь на месте, отклонил ходатайство прокуроров, и постановил обеспечить явку названных свидетелей в суд.

В результате захвата заложников в школе номер 1 города Беслана 1 сентября 2004 года погиб 331 человек, в том числе 318 заложников, из которых 186 детей. Среди погибших также два сотрудника МЧС, десять сотрудников спецназа ФСБ России и житель Беслана, принимавший участие в спасении заложников. Ранения получили 728 заложников и жителей Беслана, а также 55 сотрудников спецназа ФСБ, милиции и военнослужащих. Всего в школе Беслана террористами были захвачены 1128 заложников.