Рахаев в последнем слове заявил об отсутствии доказательств его вины

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

В Черкесском городском суде 14 октября по делу бывшего заместителя начальника ОМВД по Черкесску Руслана Рахаева, обвиняемого в превышении должностных полномочий, приведших к смерти задержанного, с последним словом выступил сам подсудимый. Рахаев заявил, что в деле нет ни одного документа, указывающего на его вину. Оглашение приговора назначено на 1 ноября.

Как писал "Кавказский узел", 23 сентября прокурор попросил приговорить заместителя начальника УВД по Черкесску Руслана Рахаева к 13 годам лишения свободы. Также потерпевшая сторона предъявила подсудимому гражданский иск на 5 миллионов 376 тысяч рублей. На заседаниях суда 6 и 7 октября в прениях выступала сторона защиты. Общественный защитник и адвокат Рахаева провели подробный анализ судебно-медицинских экспертиз по делу. Все они доказывают, что Рахаев обвиняется в том, чего он не совершал, считает защита.

В своем последнем слове подсудимый Рахаев подчеркнул, что все обвинение против него строится на показаниях пяти полицейских. "Это те полицейские, которые, не имея на это никаких законных оснований, ночью задержали человека. В нарушение закона и ведомственных приказов продержали его всю ночь и часть утра, по их словам, в опорном пункте, а через 11 часов доставили в дежурную часть избитым, окровавленным и, как указывают судебно-медицинские экспертизы, с «множественными переломами ребер, ушибами внутренних органов, эмфиземой и травматическим шоком». Все вышеуказанное механически меняло их статус самых объективных свидетелей на подозреваемых", - подчеркнул он.

По словам Рахаева, показания этих полицейских "настолько противоречивы, что каждый из них передопрашивался от семи до девяти раз. "Так следователи пытались устранить противоречия. Но они только множились, - сказал подсудимый. - Можно понять, когда меняет свои показания обвиняемый, так он пытается всеми доступными ему средствами смягчить свою вину или оправдать свои действия. Но чем объяснить, когда меняют свои показания свидетели, демонстрируя при этом «коллективную память» - одинаково, даже в одних и тех же выражениях вспоминая, забывая и уточняя те или иные обстоятельства, подтверждающие версию следствия?".

Рахаев заявил о нарушении презумпции невиновности в ходе следствия

Рахаев напомнил, что одним из важнейших принципов права является презумпция невиновности. Вопреки 49-й статье Конституции РФ и в 14-й статье УПК РФ, Рахаев, по его словам, "был обвинен в совершении преступления сразу же, несмотря на то, что в деле не было ни одного материала, который бы указывал на наличие вины".

"Через несколько дней на центральных каналах телевидения я уже был объявлен виновником смерти Джанкезова, которого видел всего несколько минут за 10-20 минут до его смерти. Затем в средствах массовой информации я был объявлен виновником избиения Джатдоева, которого не видел вовсе, - заявил в суде Руслан Рахаев. - Только убедившись в том, что расследование будет необъективным, и что я уже назначен виновным в преступлении, которого не совершал - о том, что мне еще вменят избиение некоего Джатдоева, я в ту пору даже не подозревал - я был вынужден покинуть республику и заняться собственным расследованием".

По его мнению, на тот момент это было единственно правильным решением, и в этом он "убедился, глядя на то, что происходит в течение этих пяти лет по делу о смерти Джанкезова". Рахаев заявил, что после того, как он сообщил следствию, что хочет явиться и дать показания, его пытались убить, организовав спецоперацию по задержанию и выдав на него ориентировку как на лидера бандформирования.

"От пыток во время нахождения в СИЗО города Черкесска, где я просидел 19 месяцев после задержания в Нальчике и до отмены первого приговора Верховным судом КЧР, меня спасло только личное вмешательство Уполномоченного по правам человека в РФ Владимира Лукина, - отметил подсудимый. - Версия о моей виновности оставалась единственной и неизменной все эти годы, несмотря на то, что судебно-медицинские экспертизы, данные видеорегистратора, анализ детализации телефонных переговоров разоблачали ложность показаний полицейских, на которых была выстроена версия следствия. При этом ни одно из показаний этих свидетелей не было проверено на достоверность путем сопоставления с другими доказательствами".

"Следствие не проверило ни одно из утверждений свидетелей"

По словам Руслана Рахаева, вопреки статье 14 УПК о том, что обвиняемый или подозреваемый не обязан доказывать свою невиновность, все эти пять лет ему, его защитникам и близким пришлось доказывать его невиновность, "так как при расследовании не были выполнены элементарные требования о проведении обязательных первоначальных следственных действий при обнаружении трупа с признаками насильственной смерти".

"Только после наших многочисленных обращений в различные инстанции, через десять месяцев нам удалось добиться осмотра опорного пункта. В этом пункте содержался Джанкезов последние десять часов своей жизни. В это помещение он был доставлен без малейшей царапины, а препровожден в дежурную часть избитым и окровавленным с множественными переломами ребер, ушибами внутренних органов, эмфиземой и травматическим шоком", - сказал Рахаев.  

Около восьми месяцев защита, по словам подсудимого, добивалась проведения детализации телефонных переговоров основных свидетелей, а также мобильного и служебного телефона самого Рахаева. "Только после личного указания начальника СУ по СКФО Карнаухова детализацию запросили. Но и тогда указание его следствие выполнило частично, - отметил он. - В детализации моего служебного телефона и мобильного телефона погибшего Джанкезова без объяснения мотивов было неоднократно отказано. Как известно, информация о телефонных переговорах сохраняется три года. Потому запрос, сделанный в ходе нынешнего судебного процесса, о детализации указанных телефонов носил формальный характер. Ответ был заранее известен: информация не сохранилась".

Далее подсудимый указал, что следствием не проводился анализ детализации телефонных переговоров его и свидетелей, "ни одно из утверждений полицейских, которое можно было проверить с помощью детализации телефонных звонков, не было проверено".

"Между тем, анализ детализации, проведенный защитой, разоблачает ложность каждого, даже малозначительного утверждения основных свидетелей по делу Тамова, Братова, Тазартукова, Биджиева, Байкулова, - сказал Руслан Рахаев. - Анализ подтвердил каждое мое слово. Но он не был принят во внимание при первом рассмотрении дела  Черкесским городским судом в 2012-2013 годах, и только Верховный суд КЧР исследовал его и приобщил к материалам дела. Несоответствие показаний полицейских детализации телефонных переговоров послужило одной их причин, по которой приговор Черкесского суда был отменен Верховным судом КЧР".

Далее Рахаев, сославшись на ту же статью УПК, напомнил, что "все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены, толкуются в пользу обвиняемого". Он указал, что все обвинение против него строится на показаниях полицейских, "в действиях которых даже прокурор усмотрел наличие следов преступления".

"Он признал, что ими, возможно, были нанесены травмы Джанкезову до доставления его в дежурную часть. Он высказал намерение выделить это факт в отдельное производство. И, тем не менее, настаивал, что факт избиения ими Джанкезова не может являться мотивом их оговора меня, - отметил Рахаев. - Мотив моих действий в суде не установлен. Попытки моих процессуальных оппонентов представить мотивом моих действий природную жестокость, доказательством которой якобы является мое участие в защите города Нальчика 13 октября 2005 года в ходе  известных событий, считаю оскорбительной не только для меня, но и для всех полицейских, которые погибли в эти дни или участвовали в этих событиях".

Далее Рахаев заявил, что только поддержка общественности и правозащитников дает ему "силы сопротивляться тому беспределу, с которым он столкнулся".

Приговор по делу Руслана Рахаева суд планирует огласить 1 ноября.