Книги Алисы Ганиевой делают Кавказ "модным экзотизмом", считают ее коллеги и критики

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

В книжном магазине "Циолковский" в здании Политехнического музея в Москве 11 декабря прошла презентация новой книги писательницы из Дагестана Алисы Ганиевой "Праздничная гора". Критики и коллеги Ганиевой дали высокую оценку художественным достоинствам ее прозы, а также высказали мнение, что новый роман поможет наладить диалог культур и сломать стену между Кавказом и Россией.

Как писал "Кавказский узел", в декабре 2009 года Алиса Ганиева, пишущая под псевдонимом Гулла Хирачев, завоевала первое место в номинации "Крупная проза" российской литературной премии "Дебют" за 2009 год за повесть "Салам тебе, Далгат!"

Ганиева является автором сборника литературной критики и эссе "Полёт археоптерикса" (2010). "Праздничная гора" - вторая книга молодой писательницы.

"Роман "Праздничная гора" в какой-то мере продолжает начатое в вызвавшей множество споров и толков книге "Салам тебе, Далгат!" – открытие современного Кавказа", - так характеризует книгу аннотация в "НГ-ExLibris".

"Маленькое антиутопическое допущение (Кавказ внезапно отделяется от России стеной) внезапно сбивает художественный вал сцен, имен, происшествий, словечек, деталей в единое карнавальное, социально острое, при этом немного мистическое целое, в котором постоянно что-то движется. Движутся не только персонажи, не только идеи и толпы, но и язык: авторское повествование перемежается то сказочной стилизацией, то пародией на дагестанский соцреализм, то сленговыми диалогами, увенчиваясь "праздничной горой" как символом уходящей реликтовой культуры", - говорится в аннотации

На презентацию новой книги Алисы Ганиевой пришли около пятидесяти человек – литераторы, критики, читатели, в том числе из Дагестана.

Литературный критик Валерия Пустовая назвала новый роман Ганиевой прорывом в теме Кавказа.

"Алиса Ганиева стала не только знаком какого-то странного прорыва молодого слова из Дагестана, но символом прорыва информационной блокады. После первой книги Алисы многие земляки упрекали ее: зачем ты выносишь сор из избы, порочишь отечество. Но она его не порочит. Напротив, то, что она делает, можно назвать ребрэндингом, рекламой, пиаром", - считает Валерия Пустовая.

По ее словам, "Кавказ стал модным экзотизмом" именно благодаря книгам Алисы Ганиевой.

"Мы узнали, насколько серьезно мы готовы отнестись к той ситуации, которую описывает Алиса в своей второй книге, ситуацию очень взрывоопасную, клокочущую и касающуюся отношений не только внутри Кавказа или между Кавказом и остальной частью России, но и всего мира, конфликта мировоззрений, вер, культур, взглядов на модернизм и архаику, прогресс и консерватизм. Вот эти глобальные темы Алиса поднимает во втором своем романе", - отметила критик.

Пустовая выразила надежду, что роман поможет наладить диалог культур и сломать стену между Кавказом и Россией.

Литературовед, критик, доктор филологических наук, академик Казбек Султанов также отметил, что проза Алисы Ганиевой выходит далеко за пределы описания этнографических "кавказских штучек".

"Никаких эксклюзивных или неэксклюзивных секретов кавказской жизни нет. Если вернуться к первой книге, там есть беседа Меседу с Далгатом. Далгат спрашивает: "Зачем ты в Питер собралась, там нас не любят, называют дикарями". Она отвечает: "Какая разница? Все равно нигде никто никого не любит". Меседу говорит о той эпохе, о которой Алиса-критик писала как о "эпохе агрессивного оскала, безграничных игр и хлебниковских смехачей". Меседу говорит об общем знаменателе: никто никого не любит. Это не дагестанская специфика – российская, мировая, экзистенциально значимая специфика", - говорит Казбек Султанов.

По его словам, рукотворная запутанность кавказского узла странным способом оказалась единственным вопросом, вокруг которого все дружно объединились.

"Левые, правые, белые, красные, зеленые, голубые – все оказались солидарны в своем негативном отношении к Кавказу. Понятно, когда националист сравнивает этот уходящий вглубь веков, до сих пор не познанный край с Черкизовским рынком или призывает не кормить Кавказ, но и либерал может поставить вопрос: почему эти два десятка этносов создают нам такие проблемы, не отказываясь от своих обычаев? Кто тут римляне, а кто тут варвары? Художественный результат текстов Алисы позволяет воспринимать это в большом раскаленном современном контексте", - отмечает критик.

Предмет интереса Алисы Ганиевой, указывает он, не отдельные наблюдения над дагестанской жизнью, а "плавильный многонациональный котел, бурлящее национальное целое, которое не знает, куда идти, куда плыть, куда взлетать".

"У Алисы Дагестан не только лишен этого мифологического гамзатовского привычного ореола, он практически вписан в универсальные смыслы… Алиса и близкие ей авторы примыкают к очень важной интонации русской литературы, выраженной в гениальной пушкинской интенции "Впредь не буду судить о человеке по бараньей папахе", в толстовском "Хаджи-Мурате", в лермонтовских строках "…Жалкий человек. Под небом много места всем, но непрестанно и напрасно один враждует он. Зачем?" Первый экзистенциальный вопрос русской литературы не "кто виноват?" и не "что делать?", а "зачем?". Под небом Кавказа родившийся. Обратите внимание, Лермонтов мог бы дать другой ракурс – что "горец один враждует", как многие сейчас понимают эту ситуацию, но Лермонтов говорит не "горец", а "человек". Именно кавказская острота ситуации обострила этот глубинный подход русского писателя", - говорит критик

Писатель Сергей Шаргунов дал высокую оценку художественным достоинствам прозы Алисы Ганиевой. "Захватывающая, головокружительная, цветастая история с большим количеством подробностей, с неожиданными ракурсами, с оптикой художника, так что видны разные люди, видно, какая работа совершается над словом", - высказал свое мнение Шаргунов.

"Праздничная гора" написана более мастерски, чем "Салам тебе, Далгат!", считает литературный критик Елена Погорелая. "Прочитав аннотацию, я подумала, что это будет антиутопия, полуфантастика, и с опаской брала роман, но по стилю, по слову, по языку, по раскрутке сюжета, мне кажется, это очень реально, очень насыщенно и чрезвычайно интересно", - сказала критик.

Реализм романа Ганиевой отметила и Заира Магомедова, журналистка из Дагестана, последние годы живущая в Москве.

"Когда я читала описание застолья в обычной дагестанской семье, которое завершилось спецоперацией, я сначала посчитала это некоторым художественным преувеличением, но с учетом последних событий в семье Марата Гунашева (врач 2-й городской больницы Махачкалы Марат Гунашев был задержан силовиками 28 ноября во время операции, впоследствии он был арестован как подозреваемый в причастности к убийству начальника Махачкалинского УВД Ахмеда Магомедова, произошедшему 5 февраля 2010 года. Сам Марат Гунашев отрицает свою причастность к этому преступлению – прим. "Кавказского узла") я понимаю, что это не так", - говорит Заира Магомедова.

"В Дагестане сегодня можно быть совершенно далеким не только от "лесных" (так называют членов незаконных вооруженных формирований – прим. "Кавказского узла"), но и от религии - и оказаться в центре КТО и даже стать подозреваемым в убийстве. И если ты не просто читатель, а пропускаешь это все через себя, становится очень страшно. "Далгат" - это была книга достаточно веселая, а в этом романе смешных сцен нет, это трагичная книга… Ни в одной своей фразе Алиса не солгала, это никакая не фантастика", - отмечает Магомедова.