В суде по делу Мирзаева допрошены медики и знакомые подсудимого

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

В Замоскворецком районном суде Москвы 27 июля продолжилось судебное разбирательство по делу самбиста Расула Мирзаева, после удара которого погиб 19-летний москвич Иван Агафонов. Были допрошены работники Первой Градской больницы и друзья подсудимого.

Конфликт между Мирзаевым и Агафоновым произошел 13 августа 2011 года в центре Москвы у ночного клуба "Гараж". В ходе ссоры Мирзаев нанес Агафонову удар, после чего студент был доставлен в больницу, где 18 августа 2011 года скончался. Расул Мирзаев находится под стражей с августа 2011 года. 27 июня 2012 года было закончено предварительное расследование по делу Мирзаева. Первое заседание по существу в суде состоялось 25 июля.

В ходе представления доказательств вины подсудимого, стороной государственного обвинения в суде первым был допрошен свидетель Николай Поляков, сотрудник Первой Градской больницы. Он рассказал суду о поступлении Агафонова в клинику.

"Это было утром, число не помню, в августе 2011 года. Агафонов пришел в травматологическое отделение с группой молодых людей, его посадили в кресло, потом перевели в палату, где была свободная кровать. Он жаловался на головную боль, просил позвать доктора. Врач Павлов дежурил в тот день в другом отделении. Затем, доктор вернулся в отделение, а Агафонова отвели на его кровать. Во время конференции врачей мать Агафонова позвала на помощь, поскольку ее сыну стало плохо. Доктор Тиунов сопроводил больного в реанимацию", - вспоминает медик.

По его словам, Агафонов жаловался на сильную головную боль.

"Потом установили черепно-мозговую травму, причину Агафонов нам не назвал. Медкарту его я не видел. При поступлении на лице Агафонова были повреждения. Обстоятельства, из-за которых он получил повреждения, не назвали и его друзья. Когда его перевели на койку-место, доктор Павлов, посмотрев историю болезни, никаких рекомендаций не озвучил", - утверждает Поляков.

Он отметил, что не оказывал Агафонову помощь. Впоследствии пострадавший был переведен в реанимацию. "Диагноз и переводной эпикриз я не видел. Лежащим или сидящим на полу в отделении Агафонова я не видел", - ответил на вопросы прокурора Юлии Зотовой свидетель.

У потерпевших вопросов к свидетелю не возникло.

Адвокат подсудимого уточнил о повреждениях на лице больного во время поступления, а именно ссадинах, кровоподтеках, шишках, гематомах и тому подобного. Свидетель ответил, что не помнит таковых.

В свою очередь Мирзаев спросил о времени поступления Агафонова в больницу. Свидетель назвал примерное время: 8.10-8.15 утра.

По словам медика, Агафонов должен был быть направлен в отделение нейрохирургии, но там не было мест. Он отметил, что у молодого человека была закрытая черепно-мозговая травма. История болезни была заведена в приемном отделении, но кто из медсестер оформлял ее, он точно не пояснил.

"Впоследствии мне стало известно, что Агафонов скончался. Причина смерти мне не известна", - сказал в суде сотрудник больницы.

Адвокат подсудимого Алексей Гребенской уточнил у старшего медбрата Первой Градской о медпомощи, которую оказали Агафонову. Свидетель ответил, что медицинскими назначениями и терапией занимался не он.

Мирзаев уточнил, сам ли Агафонов пришел в отделение или его поддерживали. Сотрудник медучреждения ответил, что его поддерживали.

Вторым в суде был допрошен свидетель Александр Анохин, врач-нейрохирург по оказанию первой медицинской помощи Первой Градской.

"Я дежурил в момент поступления Агафонова. Меня вызвали для обсуждения результатов компьютерного исследования томографии головного мозга Агафонова после черепно-мозговой травмы, его привезли друзья. Показаний к оперативному лечению не было, и его перевели в отделение. В 8.10 утра его перевели в реанимацию, его состояние ухудшилось, развилась острая дыхательная недостаточность. Отметили уменьшение отека мозжечка, но его состояние оставалось тяжелым, проводилась интенсивная терапия, но парень погиб", - рассказал свидетель.

Про его словам, результаты исследования при поступлении говорили об очаге контузии мозжечка и переломе затылочной части черепа. "Простыми словами, у него был синяк под кожей со скоплением крови, окруженный пострадавшими клетками, который увеличивался в объеме. Основания для оперативного вмешательства не имелись на момент изучения томограммы мозга. Визуально я его не осматривал", - пояснил Анохин.

Он отметил, что по факту криминальной травмы составился документ врачом Ерохиным, зафиксировавшим это при поступлении Агафонова. "При поступлении оснований для помещения в реанимацию не было, он дышал, ходил. Состояние ухудшилось по неизвестным обстоятельствам. Перелом затылочной кости был причиной назначения рентгенотомографии черепа при поступлении. Причиной усугубления отека мозжечка могла быть дополнительная травма. Очаг контузии и скопление крови в области мозжечка не были основанием для операции, его госпитализировали и назначили интенсивную терапию, противоотечные препараты. Перелом затылочной части черепа лечению не подлежал, это свидетельствовало о травме головного мозга", - рассказал суду врач Первой Градской.

Представитель потерпевших Оксана Михалкина задала доктору вопросы о реакции организма на перенесенную травму. Он ответил, что это невозможно предсказать, поскольку "все индивидуально". По словам свидетеля, компьютерная томография делалась Агафонову, как минимум дважды.

Подсудимый попросил врача пояснить, как влияет на тяжесть травмы опьянение. Доктор пояснил, что опьянение облегчает травму, что подтверждено клиническими исследованиями, поскольку алкоголь препятствует рассеиванию кровяных клеток.

Следующей давала суду свидетельница Алла Косогорова, которая была с Мирзаевым в клубе "Гараж". Она рассказала суду о событиях 15 августа 2011 года.

"Мы с Расулом были вместе в кинотеатре "Октябрь", а после поехали в ресторан, покушали, позвонили друзья и пригласили Расула в клуб, я поехала с ним. В "Гараж" мы приехали около трех часов ночи. Там было много друзей и знакомых. Провели мы там минут тридцать или чуть больше. Мы разговаривали с друзьями, напитки не употребляли. Когда мы выходили на улицу, на проезжей части стояли друзья Расула, он с ними прощался, а я стояла рядом, в этот момент за моей спиной я услышала громкий разговор молодых людей о том, что они сейчас будут "телочек снимать", - рассказала свидетельница.

Она отметила, что ей стало неприятно. "Я почувствовала толчок в правую ногу. Опустив глаза, я увидела детскую машину, она отъехала, и второй удар машиной с большей силой был направлен в мою ногу. Парень меня спросил: "Девушка, можно Вас "снять"?". Я громко ответила, что нет. Я поняла, что прежний его разговор по телефону о "телочках" был обо мне. Я не считаю себя девушкой "легкого" поведения, я его не провоцировала и не была вызывающе одета. Друзья Расула услышали слова парня в мой адрес, а потом и Расул услышал слова своих друзей этому парню о том, что у этой девушки есть парень. Иван продолжал управлять машинкой, Расул услышал от него фразу: "телку снимаю", которая была ответом Ивана на вопрос о том, что ты делаешь?", - рассказала Косогорова.

По ее словам, Расул подошел к ней слева, а Иван пошел в их сторону. "Расул задал Ивану вопрос о том, кого он хотел снять, а Иван ему ответил: "Нужно будет я и тебя сниму!". Иван был в состоянии алкогольного опьянения, у него была странная улыбка, идиотское выражение лица. Иван повторно оскорбил Расула словами о том, что и его может снять", - говорит свидетельница.

Она рассказала, что Расул нанес Агафонову удар в челюсть, в область правой щеки, чтобы привести в чувства, поскольку потерпевший  агрессивно себя вёл и спровоцировал Расула. "Со спины Расула кто-то крикнул, и он обернулся, а Иван пошатнулся, он упал не сразу после пощёчины. С моей точки наблюдения, момента падения Ивана не было видно. Он лежал ко мне лицом. Я поняла, что он прикусил себе язык. Артем Карапетян и Расул подбежали к Ивану, а потом подошли охранники  и стали его поднимать", - вспоминает Косогорова.

Она отметила, что охранникам Иван ответил, что он чувствует себя нормально, и его повели в клуб умыть. "Там уже было много народу, люди, охранники. Я видела, что он шел к дверям клуба сам, за голову он не держался. Подъехало за нами такси, и мы поехали домой. На следующий день Расул у друзей спрашивал, как тот парень. 18 августа мы узнали о смерти, а 19 августа Расул позвонил мне и сказал посмотреть новости. Так я узнала, что чемпион мира убил студента. У меня было шоковое состояние. Он сообщил, что собирается и едет в полицию. Потом он позвонил еще раз и сказал, что уже дает показания. Это был наш последний разговор", - рассказала суду свидетельница стороны обвинения.

Во время допроса, отец Ивана Агафонова вышел из зала суда со слезами на глазах.

Представитель потерпевших Оксана Михалкина задала свидетельнице уточняющие вопросы. Алла Косогорова ответила, что познакомилась с Мирзаевым примерно за месяц до инцидента.

"Иван Агафонов к Вам телесно прикасался?", - спросила Оксана Михалкина. Косогорова ответила, что нет. Предположение о том, что Агафонов желает вступить с ней в контакт, подруга подсудимого объяснила телефонным разговором о "снятии телочек". По ее словам, Иван Агафонов не прикасался к Мирзаеву, лишь сделал движение корпусом в его сторону.

Затем в суде была допрошена Полина Клиросова, директор по связям с общественностью в одной московской фирме. Она рассказала суду об организации турниров и участия бойцов в промоутерских турнирах.

"О произошедшем я узнала 19 августа 2011 года. Мне позвонил сотрудник нашей компании, я включила новости и узнала, что чемпион мира покалечил студента. У Расула в день было по две тренировки перед соревнованиями, а за день до боев он должен отдыхать. Он мог встречаться с друзьями, ходить в кино. В "Гараже" Мирзаева знали хорошо, у нашей фирмы были партнёрские отношения с клубом. Обстоятельства конфликта мне известны из Интернета и со слов знакомых. В июле 2011 года Мирзаев выиграл бой. Оценить его физическое состояние после этого я не могу", - сообщила в суде Клиросова.

Она охарактеризовала самбиста, как ответственного, доброго человека. Факты проявления Мирзаевым агрессии свидетельница не назвала.

Далее в суде был допрошен свидетель обвинения Владимир Ерохин. В момент поступления Агафонова, он дежурил в Первой Градской больнице как врач-нейрохирург приемного отделения.

"Под утро меня вызвали в приемное отделение. В кабинет вошли молодые люди и ввели под руки Ивана Агафонова. Я его осмотрел и назначил лечение. Я помню, что изначально хотел поставить ему сотрясение головного мозга, но после томографии диагноз был утяжелен на ушиб головного мозга. Ему была назначена консультация челюстно-лицевого хирурга. У него было повреждение лица, и он пояснил, что упал, но при каких обстоятельствах не пояснил. Я поставил диагноз "закрытая черепно-мозговая травма" и "сотрясение головного мозга", а также ушибы мягких тканей лица", - рассказал свидетель.

Он пояснил, что решение о госпитализации Агафонова им было принято в приемном отделении. "У него была закрытая черепно-мозговая травма, состояние было удовлетворительное. Агафонов был госпитализирован. В нейрохирургии мест не было, его направили в травматологию. Челюстно-лицевой хирург не подтвердил перелом кости, а поставил диагноз ушибы мягких тканей. На снимках компьютерной томографии я обнаружил у Агафонова очаг контузии одной из сфер мозжечка. Больному была необходима госпитализация", - утверждает Ерохин.

По его словам, рентген черепа и стволовых костей были сделаны Агафонову при поступлении, и каких-либо отклонений обнаружено не было. Были зафиксированы черепно-мозговая травма, ушиб головного мозга, перелом основания черепа, ушибы мягких тканей лица.

"На момент осмотра это была травма средней степени тяжести, обязательна в этом случае была госпитализация. Основания для оперативного вмешательства или помещения в реанимацию не было. В восемь часов утра я ушел домой и остальное знаю по слухам. Отек мозга стал нарастать, состояние ухудшилось, и его перевели в реанимацию. Агафонов при приеме был спокоен, адекватен, в обмороки в моем присутствии не падал, но ходил с поддержкой", - сообщил суду подробности медицинского освидетельствования Ивана Агафонова врач-нейрохирург.

У участников процесса не возникло вопросов к свидетелю.

После перерыва в суде был допрошен свидетель Артем Карапетян, друг Мирзаева.

"Я приехал с другом Григоряном в пол-первого ночи в клуб "Гараж". Позвонили и пригласили Расула, он приехал через час примерно. В клубе было жарко, мы вышли за мороженым, а он остался в клубе. На углу началась драка, мы подошли, а там дрались девушки. Компания Ивана шумела и "заводила" девушек на драку. Иван был пьяный, он машинкой задел мне по ботинку, но не извинился, с агрессивной ухмылкой. Мы стояли у входа, вышел Расул, мы начали прощаться. Алла отошла от нас метра на три вперед. От Расула она была на расстоянии 3-4 метра. Я услышал голоса: "Что ты тут делаешь?", "Телок снимаю". Расул сказал, что это его девушка, а ему ответили: "А что тебя тоже снять?", - вспоминает свидетель.

По его словам, Агафонов начал обходить их справа, затем у Агафонова и Мирзаева начался разговор. "Мирзаев поставил ногу на машинку и машинально поднял руку, а не применял профессиональные навыки, он ненароком ударил Ивана. Я не видел, как рука у него "легла". Иван сначала чуть в сторону оттолкнулся, потом упал на асфальт и пытался встать. Я взял его за руку и попытался открыть ему рот, чтобы вытащить язык. Подошел Расул, и мы начали приводить его в себя, никого из друзей Ивана там и близко не было. Потом Ивана умыли. Алла стала звать Расула, и они уехали. Я спросил Ивана, как он себя чувствует, челюсть не сломана. Он ответил, что нормально. У него с правой стороны была немного опухшая скула. Я ему говорил, чтобы он обязательно съездил в больницу. Мы там еще минут 10 побыли и уехали", - рассказал суду свидетель обвинения.

Прокурор Юлия Зотова задала товарищу подсудимого уточняющие вопросы. Он ответил, что удар Агафонову Мирзаев нанес левой рукой в область правой щеки. "Между ударом Мирзаева и падением Агафонова прошло секунда-полторы", - добавил друг подсудимого. Он назвал Мирзаева, "тигром с сердцем одуванчика".

Сторона гособвинения ходатайствовала об исследовании письменных материалов дела. Адвокат защиты ходатайствовал об отложении дела. Суд отказал в отложении процесса и приступил к исследованию письменных доказательств. Первым было оглашено заявление Александра Агафонова о причинении травм его сыну, затем рапорт о получении телефонограммы из Государственной клинической больницы имени Пирогова о смерти Ивана Агафонова, дополнение к телефонограмме о наступлении смерти Агафонова 18 августа в 4.50 утра мск, поступившего с закрытой черепно-мозговой травмой, ушибом головного мозга.

Также приобщены к материалам дела следующие документы: осмотр места происшествия у клуба "Гараж", фототаблица к протоколу осмотра места происшествия, диск с записью с камеры наружного наблюдения у клуба "Гараж". 

Следующее заседание суда намечено на 30 июля.

Как сообщал "Кавказский узел", изначально дело было возбуждено по статье 111 УК РФ, предусматривающей до 15 лет лишения свободы. Затем Мирзаеву смягчили обвинение на 109 статью УК РФ "Причинение смерти по неосторожности", максимальная санкция по которой составляет 2 года заключения. Однако позже было возвращено первоначальное обвинение.

Инцидент с участием Расула Мирзаева получил большой резонанс. В Дагестане представители общественности заявляли, что федеральные СМИ его освещают односторонне, а парламент республики принял обращение с просьбой не политизировать ситуацию.